Василий Головачев - Русская фантастика 2013_[сборник]

— Ну… да.

— Что ж, ладно. Все понимаю, сам такой был… Самостоятельный.

— Па…

— Ладно-ладно. Говорю же — понимаю. Эх… Ну заезжай, когда освободишься. Счастливого Рождества!

— И тебе, па, — сказал я и, отключившись, швырнул телефон на тумбочку.

— Ты идешь, малыш? — спросила Жанна.

Она лежала на спине, абсолютно голая, и смотрела на меня своими огромными голубыми глазами. Ее пепельные волосы были растрепаны, а роскошная грудь приковала мой взгляд, едва Жанна избавилась от майки.

Никогда прежде мне не доводилось видеть такую красоту. Похоже, это было начало новой жизни.

Тридцать тысяч в месяц…

— Иди же скорей! — нетерпеливо воскликнула девушка.

Я, словно зомби, на полусогнутых проковылял к кровати и замер, не зная, как себя вести.

Однако Жанна не дала мне времени на раздумья: перевернувшись на живот, она поползла ко мне на четвереньках.

Будто дикая кошка, которая подкрадывается к зазевавшейся антилопе.

Следующие полчаса мы были единым целым, слишком страстным, чтобы о чем-то думать, и слишком горячим, чтобы остановиться хоть на миг.

— Черт… — прошептал я наконец, откинувшись назад и раскинув руки. — Это было… божественно.

— Ну да, — сказала Жанна. — Неплохо.

Она уже застегнула юбку и теперь натягивала свою майку.

— Тебе тоже понравилось?

— Да, — пожала плечами она. — А что, не должно было?

— Ну… — смутился я. — Даже не знаю. Я не великий спец в этих делах.

— Брось. Еще пара подобных уроков, и ты любого сокурсника за пояс заткнешь.

— Сокурсника?

— Ну, ты ведь учишься в колледже, верно?

— Пока да. А как ты догадалась?

— У меня было несколько студентов. Эта нерешительность… Для студентов секс — как ритуал.

— Ты говоришь, я студент. А что, на школьника я разве не похож?

— Не-а.

— В самом деле?

— Ну, то есть внешне разница небольшая, конечно. Но школьники не успевают снять штаны. — Она подмигнула мне и глумливо улыбнулась. — Студенты все-таки более… терпеливые.

— Ага. Я понял.

— Ну ладно. Пока, Марти. — Она наклонилась и чмокнула меня в щеку. — Если будешь в наших краях, можем увидеться… Правда, тебе снова придется заплатить за это время, но, думаю, ты не станешь жалеть о деньгах, когда мы окажемся в кровати, верно?

— О да, — глядя в потолок, протянул я.

— Все. Чао-какао.

Она вышла, оставив меня наедине с моим собственным отражением в зеркальном потолке. Некоторое время я лежал, глядя на себя — худосочного пацана с растрепанными, слипшимися от пота волосами, блестящими от выпитого пива глазами и приплюснутым носом. Еще пару дней назад я и помыслить не мог, что мне удастся переспать с такой девушкой, как Жанна. Пусть она проститутка, пусть ей заплатил мой новый агент Филипп Райс, но главное — сам факт: секс ведь был! А уж как он мне перепал — дело десятое.

Ладно. Надо одеваться и спускаться вниз, к Райсу и Фраю.

Это Рождество в корне отличалось от предыдущих — хотя бы потому, что сегодня я подпишу контракт с каналом «ВОН» и буду получать триста штук в год.

Я залез в брюки и, насвистывая под нос, прошел к стулу, на спинке которого висела моя майка. Воображение, подкрепившись алкоголем, разбушевалось не на шутку; перед внутренним взором мелькали яхты, океаны, президентские люксы в отелях, шикарные горничные, стол, уставленный множеством экзотических блюд… От всего этого можно было сойти с ума.

Надев майку, я мотнул головой, дабы немного унять фантазию. Пока что я все еще студент колледжа, и в кармане у меня — мятая десятка и пара монет. Тридцать штук появятся там только через месяц… если вообще появятся. Пока же за меня платит Райс, а это значит, слишком уж наглеть не стоит.

Хотя, конечно, Фил теперь всецело зависит от меня, ведь именно я — его билет в лучшую жизнь. Наверняка он постарается задобрить свой «билет», чтобы я не отправил его пинком под зад, решив, что агент мне не нужен вовсе.

Не будь мерзавцем, Марти, сказал я себе. Если бы не этот парень и его обруч с антенной, ты бы сейчас сидел дома с отцом и пил кофе, а не кутил в доме у гендиректора кабельного канала.

В дверь постучали.

— Кто? — спросил я.

— Это Фил. Могу я войти?

— Да, конечно.

Он приоткрыл дверь, заглянул внутрь. Убедившись, что я одет, Райс вошел и затворил за собой дверь.

— Фрай перебрал и уже отключился, — сказал он. — А так как Жанна ушла, я решил, что могу составить тебе компанию.

— Ясно. Ну, я как раз собирался спуститься вниз, к вам.

— А вышло, что я к тебе пришел. Думаю, так даже лучше. Там девки всякие… отвлекают. А тут мы вдвоем, тишина, и никто не мешает.

— О чем вы хотели поговорить? — спросил я, облокотившись на стоящий у стенки комод.

— О нашей сделке.

— Вы были молодцом.

— Спасибо, — сказал Райс, улыбнувшись. — Но я набивал цену по понятным причинам — я ведь работаю за процент… о котором, к слову, и пойдет речь.

— Я вас слушаю.

— Ну, в общем, я хотел бы рассчитывать на пятнадцать. От тридцати тысяч это будет четыре с половиной в месяц. Я бы мог запросить больше, но, думаю, это будет нечестно по отношению к тебе.

— Что ж, вы назвали справедливые цифры, — сказал я. — По крайней мере, мне они кажутся честными.

— Значит, договорились?

— Ну… да.

Он смерил меня взглядом, вздохнул и сказал:

— Хороший ты парень, Марти. Но наивный до жути. Будь на моем месте кто-то другой, он бы с тебя и тридцать, и сорок, а может, и все пятьдесят процентов сбил.

Я открыл рот, чтобы возразить, однако не смог, потому что понял: Фил прав. Попадись мне кто-то более алчный, он бы ободрал меня как липку.

— Нет, если бы тут был твой отец, он бы, конечно, даже пятнадцати мне не дал. Максимум, что бы я у него выторговал, это двенадцать… а то и на десяти бы и остался. — Райс усмехнулся. — Черт, у тебя отличный папаша! Но, надо думать, он сейчас не знает, где ты?

— Как вы догадались? — удивился я.

— Да очень просто: он бы либо вообще не отпустил тебя сюда, либо пришел бы с тобой.

— Что за глупости? — нахмурился я. — Я не маленький мальчик, Фил, мне уже двадцать, и я…

— О черт, Марти! — перебил меня Райс. — Когда речь касается денег, ты — маленький мальчик. Цену им знает только тот, кто работает. Реальную цену — тот, кто успел все потерять и теперь пытается обрести вновь. А ты… ты слышишь цифру, и она кажется тебе огромной, но на деле это не так. Держу пари, ты готов был меня пристрелить, когда я отказался от пяти штук и попытался уйти, верно?

— Ну… честно говоря, что-то в этом роде, — кивнул я.

— Вот! Вот об этом я и говорил! Ты готов был согласиться на жалкие крохи. Пять тысяч в месяц — неплохо, если ты коп или учитель в школе, но юристы и врачи за такие деньги лишний раз с кресла не встанут. А ты ведь гораздо более уникальный, чем они, просто еще не знаешь цену своей уникальности.

— И какова же она? — спросил я.

— Ну, точную цифру я тебе, конечно, не назову — товар все-таки штучный и к тому же совсем новый.

Но, поверь, со временем тридцать тысяч в месяц буду получать я, а ты… тебя ждут золотые горы, Марти, если мы, конечно, будем усердно трудиться. Ты, кстати, где-нибудь учишься?

— Да, в колледже. А что?

— А то, что, к сожалению, тебе придется его бросить.

— Как?

— Да вот так. Черт, Марти, ты готовишься подписать контракт на триста шестьдесят тысяч в год и при этом мечтаешь продолжать учебу? Очнись, парень. Да Фрай за эти триста штук душу из нас вытрясет. Ты будешь пахать, как бессмертная лошадь, а после работы… Хочешь сказать, что ты приползешь в свою квартиру, поужинаешь и сядешь за учебники? Черта с два, Марти, поверь — ты поешь, возьмешь из холодильника пиво и усядешься перед теликом смотреть очередной матч НБА или НФЛ.

Он снова был прав. И как я сразу не подумал о колледже? Похоже, мне действительно будет не до него. И хоть особой тяги к учебе у меня не было, но как рассказать об этом отцу, я не знал.

— Марти Джеймс Буга, ты в своем уме?! — воскликнет он, а ноздри его при этом будут раздуваться, словно два паруса на переменном ветру. — Что значит ты ушел из колледжа? Как можно бросить колледж? Кто, черт побери, разрешил тебе это сделать?

А когда я скажу, ради чего оставил учебу, он и вовсе взорвется.

— Что?! Ради этих дурацких игрушек ты ушел из лучшего технического колледжа на юге страны?!

И все в таком духе. Нет, конечно, в итоге он меня простит, но до того устроит мне такую головомойку, от которой я буду год отходить.

— О чем задумался, Марти? — спросил Райс.

— О том, что скажет отец, когда узнает про колледж.

— М-да, проблемка… Впрочем, я думаю, не стоит спешить с рассказом. Раз уж взялся обманывать, дождись подходящего момента и только тогда вскрывай карты. Поспешишь — останешься ни с чем. А потом, когда у тебя будут деньги и слава… Думаю, он все поймет.